В отношении новейших биотехнологических разработок нередко высказываются более чем неприязненные суждения, которые чуть ли не всегда крутятся вокруг слова “мутанты”, в сущности, не означающего ничего особенно зловещего, если иметь в виду его строго научный смысл.
Учитывая явно негативную реакцию, даже как-то странно, что самую недобрую репутацию не заработали, во всяком случае пока, эксперименты по созданию растений с человеческими генами. Хотя, говоря о таких опытах, порой и поминают доктора Франкенштейна. В целом даже в Европе, где биотехнологические достижения не вызывают энтузиазма у населения, о растениях, которые содержат фрагменты ДНК человека и вырабатывают человеческие белки, говорят без особого возбуждения. Обычная болезненная реакция, проявляющаяся в отношении трансгенных пищевых продуктов, почти не распространяется на эксперименты по скрещиванию растений с человеком с целью получения медицинских препаратов. Люди, не желающие есть модифицированную картошку или помидоры, готовы спокойнее относиться к идее применения биотехнологий в фармакологии. Абсолютно непримиримую позицию занимают лишь Greenpeace и Церковь, которая не особенно привечает генную инженерию вообще, называя ее вмешательством в Божий промысел. Однако, при всех соображениях идейно-религиозного плана, использование ДНК венца творения для модификации травы обещает слишком много выгод, от которых трудно отказаться. Изменения на рынке лекарств прежде всего коснутся самых дорогостоящих и фактически недоступных препаратов. Результаты экспериментов указывают на вполне реальную возможность сравнительно дешевого массового производства химических веществ, необходимых для терапии особенно сложных заболеваний.
Уже несколько лет экспериментами с ДНК человека занимаются специалисты американской компании CropTech. Они работают с табаком, который благодаря феноменальной репродуктивной способности (одно растение дает до миллиона семян) и быстрому набору массы искренне любим биотехнологами. К слову, именно он в начале 80-х стал первым модифицированным растением. При создании измененных разновидностей табака ученые из CropTech использовали девять человеческих генов. Один из сконструированных сортов вырабатывает сывороточный альбумин – белок, используемый для лечения гемофилии. Выведено первое поколение таких растений, сейчас ученые пытаются создать разновидности с повышенной концентрацией белка. Другой экспериментальный табачный сорт, уже прошедший серию полевых испытаний, синтезирует глюкоцереброзид. Недостаток этого фермента приводит к отложению жира во внутренних органах, порой даже в мозге, новорожденных, что в самых сложных случаях чревато летальным исходом. Сегодня для терапии используется препарат, имеющий славу одного из самых дорогих лекарств в мире. Годовой курс лечения обходится в сумму от 150 до 300 тыс. долларов. Фермент выделяют из плаценты, причем для получения одной дозы необходимо от 400 до 2000 оболочек плода. Измененный табак содержит глюкоцереброзид в листьях – пока, правда, не совсем в той форме, в которой он присутствует у человека.
Еще один фактически недоступный препарат, производство которого стремятся удешевить биотехнологи с помощью того же табака, – интерлейкин-10. Этот белок обладает выраженным противовоспалительным действием, кроме того, ученые хотели бы ввести его в состав вакцин. Однако безумная цена (разовый прием стоит сотню тысяч долларов) сильно мешает выписывать рецепты. Табак, содержащий человеческие гены, кодирующие интерлейкин, сконструирован британскими учеными. После лабораторных исследований он уже прошел цикл полевых испытаний в Канаде и, судя по имеющимся данным, показал себя неплохо. С любимым генно-инженерным растением работают еще несколько научных групп, в числе которых отдел американской компани BioSource Technologies. Ее специалисты создают антибактериальные и противогрибковые препараты.
Чтобы не возникло ощущения, что биотехнологи живы табаком единым, следует отметить эксперименты по созданию измененного каучукового дерева, которое благодаря генам человека вырабатывает уже упоминавшийся сывороточный альбумин, и нескольких разновидностей риса, синтезирующих целый набор человеческих белков. В их числе лактоферрин, стимулирующий иммунную систему, и фермент лизоцим, содержащийся в грудном молоке и применяющийся, в частности, при лечении болезней легких.
Полевые испытания этого трансгенного чудо-риса, созданного компанией Applied Phytologics, осенью прошлого года дали очередной повод активистам Greenpeace заявить об опасности распространения модифицированных культур. По мнению “зеленых”, измененные растения следует максимально изолировать, выращивая только в парниках, причем это касается и “лекарственных” видов, и даже в первую очередь их. При любом отношении к главным природоохранителям и их провокационным привычкам, следует признать разумность по меньшей мере некоторых предостережений. Уже упоминавшееся сравнительно ровное отношение к трансгенным растениям-фабрикам лекарств кажется не особенно логичным. “Фармацевтический” рис требует еще более строгих мер безопасности и контроля. В идеале очень желательно соблюдение одного условия: измененные фрагменты ДНК не должны “утекать” в открытую среду через скрещивание с другими сортами и родственными видами. Попадание активных компонентов медицинских препаратов в пищевые продукты – перспектива не очень заманчивая.
